Чечетов в армии ездил на лошадке, а Забзалюк боялся фотографироваться

Накануне Дня защитника Отечества политики рассказали о том, как служили, и сравнили современную армию с советской.

Как пишет ТСН, политики, которые имели отношение к советской армии, говорят о ней с особым трепетом в голосе. Для них 23 февраля, несмотря на развал Советского Союза, – особый день.

Представитель президента в парламенте Юрий Мирошниченко в соцсети Facebook даже фотку себя юного в форме выложил с подписью: "Воспоминания накануне уже старого праздника – дня советской армии".

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

Все опрошенные нардепы, несмотря на фракции, как один, утверждают, что годы службы были для них едва ли не лучшими в жизни. Во времена их молодости вопрос о том, чтобы "откосить" даже не стоял.

Так, регионал Михаил Чечетов, который служил на границе с Ираном, вспоминает, когда он был 18-летним парнем, все хотели в армию, ведь, с теми, кто не служил, "даже девушка на дискотеке на танец не хотела идти". Сам Чечетов, как и большинство его сверстников, вдохновенных подвигом наших солдат-пограничников, погибших в 1969 году в сражении на реке Уссури, на острове Даманском, мечтал служить на границе с Китаем. "На китайскую границу попасть не удалось, поэтому я служил на южной границе с Ираном, – вспоминает нардеп. – Пока я служил на границе – муха не пролетала. Я на такой лошадке (показывает на картину в ВР) с автоматом Калашникова ездил. Как только я оттуда – начали танками ездить, и Советский Союз рухнул". По словам Чечетова, армия воспитала в нем "мужской характер", там он повзрослел и понял, что такое "чувство локтя".

Кадровый офицер из БЮТ Роман Забзалюк, который недавно стал популярным благодаря шпионскому скандалу, считает: как бы тяжело сейчас не было в армии, но армейская служба необходима нашей молодежи. "Я не могу не вспоминать армейскую жизнь. Именно армия во мне воспитала уважение друзей, там как нигде чувствуешь себя частью команды, можешь положиться на любого из этой команды, зная, что любой из этих людей, если придется, закроет тебя от пуль. Неоднократно были такие случаи – и на учениях, и во время боевых действий. Звание в таких случаях не имеет значения, только дружба. В Афганистане я неоднократно был свидетелем, когда рядовой вытаскивал умирающего офицера", – рассказывает Роман Емельянович. По его мнению, сейчас нужно возвращать доверие и уважение военнослужащих – особенно к офицерскому составу. Сам Забзалюк признается, идеалом для него, как для военного, является его нынешний руководитель – лидер фракции БЮТ Андрей Кожемякин. "Будучи еще курсантом, мы себе представляли идеал, какими мы хотим стать. И вот этот идеал как раз совпадает с Кожемякиным", – говорит Забзалюк.

Забзалюк рассказал, что во время службы в Афганистане фотографироваться было запрещено под страхом уголовного дела. Впрочем, некоторые фотографии все равно с тех времен у него остались, которые он с трепетом души время от времени просматривает. "Хочу сказать крамольную вещь – я стал военным по призванию. И я себя чувствовал человеком с большой буквы даже в самых экстремальных условиях. Поэтому если сейчас пришлось бы, если бы передо мной стоял выбор – я бы выбрал лучше горячую точку, чем Верховную Раду", – отметил Забзалюк.

Внефракционный нардеп Анатолий Семинога попал в Афганистан после армии. Говорит, запомнилось с тех времен только приятное. Например, празднование Нового года. "Работали мы в Кабуле, возле Аминовского дворца, который находился на горе. А рядом был Аминовский ресторан – в виде летающей тарелки. Ну, очень красивая местность! Понятно, что внутри все было разрушено, война же была, только помещение осталось. И там наши военные поставили так называемый залог – закопанный в землю танк, некоторые пушки – в случае беспорядков они обстреливали территорию. Так вот, мы договорились с теми ребятами и встретили там Новый год", – рассказывает Семинога. По словам нардепа, в тот год в Кабуле, где обычно никогда не бывает зимы, выпал снег. Настоящую елку найти не удалось, поэтому вместо нее нашли какое-то другое хвойное дерево. "Украсили патронами, всякими военными принадлежности, апельсинами и яблоками. Там была и баня солдатская... Да что говорить – это был Новый год, который мне больше всего запомнился своей искренностью и простотой. Встречали его с мечтами, что когда-то вернемся домой", – делится политик. С армейских времен запомнился процесс изготовления дембельского альбома и формы на дембель. "Помню, как мы добывали тот бархат, чтобы завернуть этот альбом, подбирали фотографии – сами делали по ночам. Затем начищали из патронов такие себе сувениры, которые туда вклеивали. Фольгой украшали каждую страницу. А как готовили форму на дембель! Засовывали в ячейки проволоку, чтобы они стояли! Все было", – вспоминает Семинога. Он также считает, что мужчинам просто необходима служба в армии. "Мне жаль тех людей, которые не прошли эту школу", – говорит нардеп.

Нунсовец Кирилл Куликов прошел путь от курсанта до офицерских званий. До сих поддерживает связь с однокурсниками и встречается с ними 23 февраля. Говорит, многое пережили вместе. "Вы представьте себе 23 февраля 1991 года. В России – чрезвычайное положение. Михаил Горбачев объявляет о запрете первого съезда народных депутатов России. А Борис Ельцин говорит – если вы нас не послушаете, мы перенесем съезд в Санкт-Петербург. А мы – последний оплот Отечества. И вот я стою против народного волеизъявления. Москва, маленькая улица Пушкинская, выходящая в каре Большого театра. Нам стало холодно, мы зашли внутрь. Не понял, как я оказался возле сцены. Балерины – такие милые женщины – сразу начали охать, ахать: "Солдатики, бедные, голодные...", накормили нас, напоили чаем. Мы разговелись, вышли на площадь. А там – CNN сюжет снимает. В моей группе профильным предметом был английский язык, поэтому мы начали давать интервью. А на следующий день вышел репортаж, в котором говорилось, что площадь была заполнена солдатами, которые хорошо говорили на английском. Потом получили по пятое число", – вспоминает Куликов. Затем, по его словам, начались беспорядки, в каре Большого театра вошла конная милиция. "Я только помню – надо мной голова коня, и омоновец с дубинкой, как даст по голове. Хорошо, что шапка армейская была... Я хватаю друга, кричу: "Леха, это уже не наша война", и мы бежим в метро, а там уже весь наш курс. Вот такое было 23 февраля...", – вспоминает Куликов. По его мнению, армия – это не танки и оружие, это, в первую очередь, офицерская честь. Поэтому, по его словам, сегодняшняя ситуация, когда украинских офицеров отнесли к категории социально незащищенных граждан, является парадоксом, который срочно нужно устранить.