Журналистка, получившая "Золотое перо свободы": "После моих публикаций увольняли коррумпированных чиновников" (продолжение)

Анабель Эрнандес, известная своими расследованиями деятельности наркокартелей и коррумпированных чиновников, рассказала "Сегодня" о секретах своей работы. О том, как она использует социальные сети, при этом считая себя журналистом из доисторической эпохи. И о том, как мексиканское правительство цензурирует медиа с помощью рекламы.

— В Украине расследования, критические публикации журналистов часто не производят никакого эффекта – ситуация не меняется. Происходит ли решение каких-либо проблем после Ваших публикаций в Мексике?

— Некоторые вещи, расследования, которые я публикую, могут вызвать очень быстрые изменения, но после некоторых публикаций ничего не происходит. Это не должно фрустрировать журналиста, останавливать его работу. Иногда обществу нужно больше времени для того, чтобы осмыслить информацию, полученную от журналиста. В моем журналистском опыте были случаи, когда публикация имела незамедлительный эффект – например, увольнение коррумпированных чиновников, изменения в законодательстве, выделение бюджетных средств на определенные важные, социальные сферы. Иногда ничего не происходит. Но я уверена, что любое журналистское разоблачение в конце концов, заканчивается изменениями.

Читайте первую часть интервью: Мексиканская журналистка, получившая "Золотое перо свободы": "Вооруженные люди приставили дула к головам всех членов моей семьи"

— Используете ли Вы социальные сети: Facebook, twitter, блоги как источники для своих материалов?

— Должна признаться, я журналист из доисторических времен. Я почти не знаю ни twitter, ни Facebook. Мои консультации с блогерами очень относительны. Я не всегда знаю – можно ли доверять этим источникам, их нужно перепроверять. Тем не менее, время от времени я использую личные Facebook-страницы политиков для получения информации о том, как они живут, на какие средства, кто их друзья. Например, именно на Facebook мне удалось найти важную информацию для статьи о сыне бывшего президента Мексики – Винсента Фокса. В соцсети мне посчастливилось найти доказательства того, что сыну президента удалось быстро разбогатеть во время правления своего отца. Сын Фокса всегда отрицал наличие у него больших средств. Но однажды он выложил на своей страничке фотографии, на которых он был запечатлен со своим личным самолетом, на котором летал то в Аргентину, то в Нью-Йорк.

— Какова ситуация в Мексике со свободой слова в прессе? Можно ли печатать расследования в печатных изданиях, или оппозиционные медиа сосредоточены в интернете, где они не так сильно контролируются?

— В мексиканской печатной прессе существуют так называемые "редакторские колонки". Там вы можете печатать что угодно и о ком угодно, выражать любые мнения. Никто не запрещает подобные публикации. Проблемы начинаются, когда идет речь о расследованиях, которые касаются коррупции и политиков, и базируются на точных фактах, а не мнениях. Это напечатать сложно. Наличие резких колонок создает впечатление, что со свободой слова у нас все в порядке. Но это не так, когда вы хотите напечатать статью, которая может что-либо изменить в обществе, привести к попаданию чиновников в тюрьму – у вас это вряд ли получится.

— Каким образом проявляется государственная цензура?

— Большинство мексиканских медиа: телевидение, радио, пресса – напрямую зависят от государства...

— Они являются государственными?

— Не все. Причина в том, что государство дает много рекламы в медиа. А именно за деньги с рекламы и живет большинство информационных групп.

— А реклама приватных компаний, которые не принадлежат государству, не приносит прибыли?

— 80 процентов рекламы – государственная. Это связано с тем, что Мексику сильно затронул экономический кризис, ситуация до сих пор не очень хорошая. Бизнеса, который мог бы давать рекламу, почти нет. Кроме отказа в предоставлении рекламы, на издания также производится давление со стороны государства – в виде телефонных звонков с запретом печатать что-либо, угроз увольнения сотрудников. Журналистам угрожают смертью, могут похитить их родственников.

— В Мексике у Вас много врагов. Кто помогает вам в расследованиях, кто вас защищает? Есть ли у вас союзники среди оппозиционных политиков, гражданских активистов?

— Я никогда не сотрудничаю с политиками и активистами. Это может нарушить доверие моих читателей, изменить их отношение ко мне как к независимому журналисту. Конечно, ко мне иногда приходят политики, активисты, которые хотят помочь информацией. Но им сложно доверять, есть риск превратиться в политический инструмент в чьих-то руках. Как правило, я доверяю собственным источникам.

— Каковы эти источники?

— Они очень разнообразны: я провожу интервью, получаю данные от информаторов, нахожу в документах. Иногда мне присылают анонимные письма с информацией. Я учитываю эти письма как начальные доказательства в моем расследовании, проверяю информацию и лишь потом использую.

— В Украине существует закон о "Доступе к публичной информации", есть ли что-то подобное у вас?

— Да, есть, у нас есть закон об открытости информации. Иногда он работает, иногда – нет. В американских судах также есть большие базы данных, которые находятся в открытом доступе. Я часто нахожу нужную мне информацию именно в этих базах.