Корчинский Александр
Судьба не раз сводила Анатолия Сметанина, ныне заслуженного журналиста Украины, полковника в отставке, с известными советскими космонавтами. Вот что накануне Дня космонавтики вспомнил Анатолий Викторович по просьбе "Сегодня".
— В 1968 году я, молодой лейтенант, служил в Переславле-Залесском под Москвой. Полюбил девушку, и мы решили пожениться. 4 декабря расписались и пошли в ресторан. Через какое-то время в зал вошел высокий, красивый, отлично одетый мужчина и сел за соседний столик. Я присмотрелся и ахнул: это же летчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза Георгий Береговой! Мы набрались наглости и попросили его поздравить нас, молодых, выпить с нами рюмку. Георгий Тимофеевич не отказался, пожелал нам всех благ, опрокинул рюмку. Вскоре он уехал, но знакомство наше состоялось, и оно имело продолжение. Через год, в 1969 году, я привел солдат на экскурсию в местный музей. Смотрю — там суета какая-то. Оказывается, ждут Берегового, который заказал индивидуальную экскурсию. Я решил, что на сей раз без автографа не уйду, причем, учитывая момент нашего знакомства, попрошу расписаться на свидетельстве о браке. Пока ждали космонавта, сбегал домой, взял документ. Вернулся, тут и Береговой подъехал. Я к нему: мол, Георгий Тимофеевич, сфотографируйтесь с нашими воинами на ступенях музея. Он согласился, потом внимательно меня осмотрел и спросил — не встречались ли мы? Тут я и напомнил ему встречу в ресторане, он воскликнул: "О, молодята!" И расписался на свидетельстве. Я решил наглеть дальше и спросил, нельзя ли мне как-нибудь посетить Звездный городок, осмотреть тамошние достопримечательности. Он дал добро, сказав: приедешь на КП, скажи, что ты ко мне из Переславля-Залесского, Сметанин, и обязательно упомяни слово "музей". Я через некоторое время так и сделал. Дежурный капитан сначала чуть не послал меня подальше ("какой Сметанин, какой музей, это же генерал Береговой, замначальника Центра, ты в своем уме?"), но все же позвонил, доложил. И вытянулся в струнку: "Есть, так точно, товарищ генерал!" Меня провели к Береговому, он спросил, чего бы я хотел. Отвечаю, мол, посмотреть бы на тренировки космонавтов, в музее побывать… Береговой нажал кнопку и в кабинет зашел… Павел Попович! Георгий Тимофеевич поручил меня ему, Попович придал мне сопровождающего подполковника, и мы отправились смотреть городок.
"СПИЧЕЧНЫЙ КОРОБОК" И ДУХИ В ЗВЕЗДНОМ ПО БЛАТУ. Видели мы много чего, но особо запомнилась учебная станция "Салют". На входе — какая-то штука в виде перевернутой лейки, метра 2 в диаметре и 1,5 высоты. "Это — спичечный коробок", — говорит подполковник. "То есть как?" Оказалась, это фотоаппарат, с помощью которого из космоса можно было снять даже спичечный коробок и разобрать, что написано на этикетке. Потому его так космонавты и прозвали…
Потом мы осматривали всякое оборудование и снаряжение для космонавтов, выложенное на столах. Я долго не мог понять предназначение одного странного предмета, какой-то маски с трубками и шлангами. Оказалось, вещь интимная, с ее помощью в космосе женщины, так сказать, справляют нужду… Там ведь невесомость, и естественным способом не получится.
Побывал я в тот день и в Центре управления полетами (ЦУП), причем завел меня туда сам Павел Попович. Дежурный ему докладывает: мол, Павел Романович, у нас сейчас "хлюпающий вариант". Я, конечно, не понял, мне объяснили, что когда космический аппарат уходит за пределы нашей территории, связь с ним поддерживают морские суда, "хлюпающие" по волнам, отсюда и название. Довелось мне и в наушниках посидеть, послушать голос с орбиты. Там такая ситуация: космонавт докладывает очень подробно, что он делает ("нажал такую-то кнопку, включил такой тумблер, загорелось такое окошко"), а в ЦУПе оператор это все подробно записывает в огромные гроссбухи. Так исключаются какие-либо ошибки в действиях космонавта (или, по крайней мере, можно всегда определить, что он сделал не так и не тогда, когда надо).
Поговорили мы также с доктором Звездного городка. Любопытно, что самую главную проблему с космонавтами, побывавшими на орбите, врачи видят не в их физическом здоровье, а в том, чтобы удержать от пьянства, употребления наркотиков и прочих соблазнов. Пребывание в космосе сильно влияет на психику, к тому же появляются неограниченные возможности, постоянные застолья и пр. Правда, те, кто решил во что бы то ни стало лететь во второй, в третий раз, сами избегают соблазнов и усиленно тренируются годами. А вот с теми, кто решил: звание Героя есть, жизнь удалась и больше стараться не надо, — возникают такие проблемы.
Вернувшись в кабинет к Береговому, я поблагодарил генерала и попросил помочь еще в одном деле: купить жене духи "Клима" (в обычной торговле это было нереально). Береговой написал записку завмагу, но предупредил, что идти надо в магазин для космонавтов уже летавших. Для всех прочих жителей Звездного (даже для кандидатов в космонавты) работала другая торговая точка, рангом пониже. Духи я купил, но очень недешево… А от себя Береговой мне подарил еще подписку на 12 томов "Детской энциклопедии", что было тоже огромным дефицитом.
"ТОВАРИЩ ГЕНЕРАЛ, УЛЫБНИТЕСЬ!" Следующая моя встреча с космонавтами состоялась в конце июля 1978 года. Я тогда служил в газете Северной группы войск в Польше. Вызвал меня редактор и приказал ехать с фотокором в полк связи, где должна была состояться встреча с только что слетавшим международным экипажем — нашим космонавтом Петром Климуком (летал третий раз) и польским коллегой Мирославом Гермашевским. В полку — огромная толпа. Вдруг влетает на скорости черная "Волга". Все к ней — мол, приехали космонавты, выдвинулись девицы с хлебом-солью, но это оказалось лишь начальство СГВ. И пока народ разобрался, что к чему, в ворота тихонько заехала открытая машина. Выходит из нее Климук, а встречающие к нему стоят… задом. Он спрашивает риторически: "А нас кто-то встречать будет?" Я уловил этот момент, сам выхватил фотоаппарат (наш фотокор был в толпе) и кинулся к космонавту, крикнув: "Товарищ генерал, улыбнитесь!" Он с улыбкой обернулся ко мне — вышла отличная фотография, которую вы видите сейчас. Позже Климук мне ее подписал…
Очередной эпизод с космонавтами мне рассказывал начальник ГАИ Переславля-Залесского. Город рассекает надвое магистраль Москва—Ярославль, по которой часто ездил (сам за рулем) третий космонавт Земли Андриян Николаев (его жена, космонавт Валентина Терешкова, была родом из Ярославля). И однажды на этой трассе его остановил за превышение скорости гаишник-сержант. Космонавт открывает окно и говорит: "Я – Николаев!" Тот: а я Петров, ну и что? Ваши документы! Николаев сердито сунул ему бумажник и, газанув, уехал. Сержант раскрыл документы и обомлел: летчик-космонавт, дважды Герой… Побежал он к начальству: что теперь делать? Ему посоветовали с этими документами ехать в ГАИ МВД, в Москву. Там он три дня провел в приемных высоких начальников, трясся от страха — что теперь будет? Наконец, его принял генерал, велел ехать и служить дальше. Мол, Николаев простил, но был очень обижен — не за то, что остановил, а за то, что не узнал…
С Николаевым связана еще одна история, которой я был лично свидетелем. Случилось это в 1988 году в Будапеште, где я на тот момент служил в газете ЮГВ. Космонавт проводил встречу со школьниками, и мы с фотокором освещали это событие. Вышли мы с Николаевым из школы вместе, он сел в свою машину, мы в свою и поехали… Через полсотни метров наша машина развернулась, и мы вновь проехали мимо школы, только в обратную сторону. Вижу: "Волга" генерала подергалась и встала. Вышли Николаев с лейтенантом-переводчиком и… давай толкать машину. Это было зрелище: советский генерал в полной форме, третий космонавт Земли с двумя звездами Героя, напряженно, с красным лицом, толкает черную "Волгу"… Мы остановились, чтобы предложить помощь, но к тому времени космонавт протолкал "тачку" уже метров двадцать, и она завелась. Он махнул рукой и уехал...
КОЛЛЕКЦИЯ РОГОВ И САМОВАРОВ. Довелось мне в дальнейшем встречаться снова с нашим земляком, депутатом нескольких созывов Верховного Совета УССР Павлом Поповичем. Я уже служил в Киеве, но к Поповичу приехал в Москву, в Звездный городок (у меня был к нему личный вопрос, и Береговой, с которым я поддерживал контакты многие годы, посоветовал обратиться к Павлу Романовичу). Это был пятиэтажный дом, четвертый космонавт Земли жил на четвертом этаже. Дверь открыла Марина, жена Поповича (напомню — Марина была заслуженным летчиком-испытателем СССР, полковником авиации, ездила по Москве на шикарной белой "Тойоте", одной из немногих в столице). Зашел я в коридор — и ахнул! Вдоль стен тянулись застекленные стеллажи, разбитые на сотни секций. И в каждой — хрустальный рог, от 1,5 см до 1,5 метра длиной. Красоты необычайной! Оказалось, это была уникальная коллекция Павла Романовича, одна из самых полных в мире, предмет его давней страсти, экспонаты он собирал долгие годы по всему миру. Но и Марина, как оказалось, "в долгу" не осталась. Она собрала уникальную коллекцию… самоваров, которые заполнили чуть не всю очень немаленькую кухню. Самый малый — с наперсток, самый большой – трехведерный! Вот такими собирателями были супруги Поповичи (к сожалению, потом они развелись).
Позже Попович отвез меня в Москву. Надо сказать, что все космонавты ездили на черных "Волгах", а он — на белой. Номер — 0004 (у Гагарина был 0001). Неслись мы по Москве с бешеной скоростью, а постовые только честь отдавали… Потом мы с Павлом Романовичем встретились в Будапеште. Я пришел к нему в гостиницу, посидели за столом, послушали анекдоты "от Поповича" (он их классно рассказывал). Потом повел меня в ванную и показал плавающего там огромного карпа. И говорит: "За него получу по шее от Марины". Почему? Оказалось, он, заядлый рыбак, потратил выделенную ему валюту на эту рыбалку (в Венгрии и тогда были частные хозяйства). А Марина заказала ему на эти деньги привезти кое-что для внучки. Но он привез карпа…
"Люди космоса" рассказывают
Один из космонавтов мне поведал, — продолжил воспоминания Анатолий Сметанин, — как умер знаменитый советский разведчик Рудольф Абель. Он столько пережил, отсидел годы в американской тюрьме (в конце концов его обменяли на пилота-шпиона из США Френсиса Пауэрса, сбитого над СССР и сидевшего во Владимирском централе), а погиб якобы при диких обстоятельствах. Абель с внучкой, уже взрослой девушкой, отдыхал в ресторане. Неожиданно к внучке привязались, как принято говорить, "лица кавказской национальности". Стали грубо тащить танцевать, оскорблять… Пожилой уже человек, Абель вступился за внучку, и кавказцы жестоко избили его. От побоев легендарный разведчик умер…
Еще рассказывали версию гибели первого космонавта Земли Юрия Гагарина 27 марта 1968 года. Якобы было застолье, на котором кроме Гагарина присутствовал первый секретарь ЦК ВЛКСМ Сергей Павлов. И будто бы в ходе пьянки Павлов подначивал космонавта, мол, вот сейчас ты уже даже на самолете летать разучился… Гагарин завелся и решил лететь. Отказать ему в истребительном полку не смогли, лишь для страховки полетел сам командир полка Серегин. Но, увы, все закончилось плачевно, реакция подвела… Конечно, это только одна из версий, но Сергея Павлова вскоре сняли (в июне того же года) и отправили руководить незначительным тогда ведомством — Госкомитетом по физкультуре и спорту (это был тупик для политика, как и случилось в итоге с Павловым). Говорят, из-за его роли в трагедии с первым космонавтом…
Главные темы