Что Трамп грядущий нам готовит

Обама виноват в оккупации Крыма, Россию следует вернуть в Большую восьмерку и – по слухам – в Крыму говорят по-русски, а следовательно… Менее чем за неделю Дональд Трамп успел наговорить достаточно, чтобы мы задумались о том, насколько адекватное представление имеем об окружающей действительности.

Ключевым элементом этого представления выступает вера в неизбежность поддержки Украины странами Запада в силу их геополитического соперничества с Россией. В какой-то момент мы посчитали, что Россия – зло, Запад – добро, и поэтому до тех пор, пока мы сдерживаем российскую агрессию или хотя бы убедительно делаем такой вид, разнообразная помощь Запада нам обеспечена. Такие соображения, конечно, сомнительное основание для долгосрочной внешнеполитической стратегии. Спекуляции на страхах и опасениях других при отсутствии значительных силовых ресурсов или надежной репутации создают большой риск того, что эти другие договорятся между собой. Антироссийская риторика в качестве краеугольного камня внешней политики могла работать короткий период времени, и то только в том случае, если бы мы точно знали, во что хотим ее превратить.

Мы слишком заигрались в символы, в то время как международная политика – это про интересы и прагматизм. Одним из символов, важных для нас, была и есть международная изоляция России или то, что нам хочется под ней подразумевать. Слова Трампа могут сигнализировать о том, что он намерен окончательно покончить с этой изоляцией Москвы, например, пойдя на встречу с Путиным. Проступающие за такой инициативой контуры Ялты-2 способны, конечно, вселить уныние во многих. Однако более опасен для нас другой сигнал. Риторика американского президента говорит о том, что он принял тот язык международной политики, который предложил миру Путин в 2014 году: язык эгоизма, силовых расчетов и, не исключено, сфер влияния. Если на риторике о ценностях и нормах мы научились спекулировать, то язык силы нам точно незнаком.

Украина – слабое и бедное государство, окруженное сильными соседями, один из которых еще и агрессивно настроен. Это очень сложная ситуация, простых выходов из которой нет. Мы, тем не менее, четыре года искали простые решения. Называя США "стратегическим союзником", прося оружие и деньги, требуя членства в НАТО и апеллируя к Будапештскому меморандуму, мы строили свою политику в отношении США на смеси своих же собственных лозунгов и мифов. Трамп, похоже, не намерен дальше верить в то, что Украина всерьез становится демократическим и эффективным государством. А значит и ценность ее для Вашингтона останется низкой.

Слова о том, что Обама виноват в оккупации Крыма, при всей их кажущейся абсурдности, означают лишь то, что предыдущая администрация Белого Дома не смогла или не захотела защитить существующий мировой порядок. Мировой шериф бездействовал. Дальше логика Трампа развивается просто: раз шериф не захотел или не смог отстоять правила мирной жизни, то нужно переходить к логике джунглей, где шерифов нет, и каждый сам за себя. До идеи пригласить Россию обратно в Большую восьмерку остается всего лишь шаг. Такая инициатива сама по себе подразумевает готовность согласиться с новым статус-кво и новой реальностью, построенной Москвой на большей части постсоветского пространства. Санкции и непризнание аннексии Крыма останутся на бумаге, но не за столом переговоров с Путиным. Говорил Трамп о российском Крыме или нет – не так важно с этой точки зрения.

Что нам делать в этих условиях?

Первым делом стоит понять, какую роль играют США для нашей безопасности, на что они влияют, а на что – нет. Поддержка США в предыдущие годы была, безусловно, важной и нужной, но не настолько большой и безусловной, чтобы Украина безропотно смотрела на реверансы в сторону Путина, осуществляемые за ее счет.

Дальше хорошо бы определиться с тем, чем мы важны для Вашингтона и где находится настоящая, а не выдуманная нами, красная линия в российской политике США. Иными словами, где поддержка Украины отвечает интересам самих США, а где – нет. Рассчитывать стоит только на сотрудничество, отвечающее американским интересам. Относится ли к этому членство Украины в НАТО? Антироссийские санкции? Поставки в Украину вооружений на системной основе? На эти вопросы хорошо бы дать прагматичные ответы.

Возможно, придется задуматься и о долгосрочных процессах в отношениях между США и ЕС. Это приведет к сложному вопросу: если непонимание между трансатлантическими партнерами будет углубляться, то с кем из них синхронизировать наши позиции?

Все эти непростые вопросы стоило задавать себе уже в 2014 году, и тем более в 2016, когда Трамп выиграл выборы. Поздно ли это делать сейчас – неизвестно. Но вряд ли дальнейшие сюрпризы из Вашингтона станут для нас приятными.