"Шелковый путь" длиною с экватор

Концепция возрождения "Великого Шелкового пути", которую Китай трансформировал в программу "Один пояс-один путь", имеет своих сторонников и противников. Критически настроенные западные эксперты утверждают, что на самом деле никакого "Шелкового пути" в том смысле, в котором его представляют в наше время, никогда не существовало. В древние времена Центральная и Средняя Азия представляла собой весьма разветвленную сеть торговых путей, перевалочных пунктов и торговых площадок, разбросанных по множеству государств, часто не имеющих обозначенных границ, а не "столбовую дорогу" из Европы в Китай, о которой снимают фильмы. Некоторое время назад о возрождении "Шелкового пути" с Запада на Восток заговорила Турция, и она же едва ли не единственная самостоятельно осуществила ряд мега-проектов по строительству новых путей сообщения, в частности, третий мост через Босфор, автомобильные и железнодорожные туннели под Босфором.

На самом деле вопрос о терминологии не является определяющим. "Один пояс-один путь" является концепцией глобального восхождения Китая и выходит далеко за рамки Евразии. Генри Киссинджер так охарактеризовал происходящее: "Вы не должны забывать, что объединение Германии является более важным, чем развитие Европейского Союза, падение Советского Союза является более важным чем объединение Германии, а восхождение Индии и Китая является более важным, чем падение Советского Союза". Для того, чтобы осознать правоту его слов, достаточно вспомнить, что "Один пояс-один путь" стал неотъемлемой частью программы Коммунистической партии Китая и даже конституции КНР, а это означает, учитывая китайскую ментальность, что к осуществлению намеченного в Поднебесной относятся очень серьезно.

Основные маршруты эффективных торговых путей из Китая в Европу проходят по Центральной Азии, региону Индо-Китая и через ряд стран Африки на рынок Европейского Союза. При этом Китай беспокоится не только о портах, но и о том, чтобы обезопасить создаваемую по маршруту инфраструктуру. Так, в Джибути открыта первая военная база Китая за границей, включающая порт, аэропорт для вертолетов и казармы для 10 тысяч военнослужащих.  Ожидается, что следующая база будет открыта в Гвадаре (Пакистан), где строится жилье для 500 тысяч китайцев. В Танзании Китай получил контроль над новейшим портом Багамойо в 50 км от Дар-эс-Салама, в Шри-Ланке – над портом Хамбантото (аренда на 99 лет). Китаю ставят в вину, что подобные инфраструктурные приобретения являются результатом кредитного механизма, который предусматривает предоставление государственными банками КНР достаточно дешевых кредитов, за которые заемщики расплачиваются потом собственностью. Особенно обеспокоена такой политикой Индия. Недавно Китай совершил еще один прорыв в Индийском океане, на Мальдивах. В результате политического кризиса влияние Индии на островах значительно ослабло, в то время как Китай занял все пустующие ниши. Порты Индийского океана и экономический коридор в Пакистан позволят Китаю фактически обойти своего главного соперника в регионе – Индию и значительно укрепить влияние на стратегическом южном векторе "пояса и пути".

Карта проекта "Один пояс – один путь"

Объективная оценка деятельности Китая в Африке, проведенная группой американских ученых, показала, что обвинения в адрес КНР о "практике захватнических кредитов" не соответствуют истине.  Выяснилось, что Китай не столько привозит собственных рабочих на создаваемые в Африке предприятия, сколько приглашает местную молодежь на учебу в Китай. В отчете группы отмечается, что так же, как ранее страны Запада открывали сборочные производства в КНР, теперь китайские компании перемещают свои заводы на африканский континент.  Объем китайских инвестиций в Африку с 2000 по 2015 год достиг 100 млрд. долларов. 40% от этой суммы ушло на энергогенерирующие предприятия и электрические сети, 30% – на модернизацию транспортной инфраструктуры. Действительно, в ряде случаев кредиторы были вынуждены предоставлять китайским инвесторам землю вместо возврат кредитов, однако эта практика оказалась значительно менее распространенной, чем преподносится некоторыми СМИ. Скорее, подобные публикации имеют целью устранить мощного конкурента, который значительно меньше беспокоится по поводу продвижения демократии и прав человека, чем заинтересованные в развитии отношений с Африкой страны Запада, и значительно более мощный с точки зрения инвестиционного потенциала, чем, к примеру, Россия.

Именно с Россией Китай вынужден конкурировать и в Центральной Азии, где расположено множество слабозаселенных территорий и сосредоточено огромное количество энергоресурсов (как в Туркменистане) и полезных ископаемых (как в Казахстане). Еще одно сферой конкуренции с Россией, хотя пока и не слишком заметной, является Арктика. В прошлом году немалое удивление у специалистов вызвало опубликование "Арктической стратегии КНР", предусматривающей не только использование Северного морского пути для доставки грузов и сжиженного газа из России, но и строительство собственного ледового флота для кратчайшей доставки китайских товаров в Северную Америку. Как бы это не выглядело странным, но именно для Китая таяние арктических льдов является благом, ведь российские возможности использовать этот маршрут ограничены из-за санкций.  По мнению экспертов, "Полярный Шелковый путь" станет удачным дополнением традиционных транспортных путей программы "Один пояс-один путь", хотя, конечно, личинки шелкопрядов никогда через Арктику не плавали.

Великий Шелковый путь, о котором так много говорят историки, также никогда не проходил через Южную Америку. Но это не помешало Китаю осуществить решительную экспансию на территорию традиционного влияния США. Под давлением Китая Панама разорвала долговременный альянс с Тайванем и присоединилась к "поясу и пути". В декабре прошлого года на встрече министров иностранных дел Латинской Америки Пекин не только подписал с ними соглашение о сотрудничестве, но и впервые предложил странам субконтинента более тесное сотрудничество в области безопасности. За последнее десятилетие Китай инвестировал в Латинскую Америку 113 млрд. долларов и предоставил кредитов на 141 млрд. Объем торговли КНР со странами региона превысил 200 млрд. долларов. Китай значительно увеличил численность сотрудников диппредставительств, позаботился о повсеместной аккредитации корреспондентов агентства "Синьхуа", а также способствовал активизации культурного и академического обмена. За последние шесть лет председатель КНР Си Цзиньпинь трижды объездил Латинскую Америку, обещая странам региона "новый золотой век с Китаем".  Китай уже стал основным торговым партнером Аргентины, Бразилии, Чили и Перу, крупнейшим кредитором Эквадора и Венесуэлы, инвестором в Панаме и Перу. Компании КНР строят скоростные магистрали на побережье Колумбии, плотины в Бразилии и присматриваются к аэропортам целого ряда стран. Кроме сырья и продуктов аграрного сектора Китай конечно же уделяет особое внимание Панамскому каналу. Если в 2001 году 56% латиноамериканского экспорта было ориентировано на США, то теперь лишь 32%.

Лидеры стран субконтинента все чаще говорят о "вакууме лидерства", имея ввиду протекционизм Трампа и отсутствие внятной политики ЕС по отношению к региону. Разумеется, это создает возможность для балансирования между экономической и политической выгодой, однако на сегодня очевидным является факт стремительного вытеснения США из ниш, которые раньше казались Вашингтону гарантированными. В то же время, как и в Африке, китайские кредиты хотя и не связаны с правами человека и стандартами экологии, часто все же являются достаточно сложными с точки зрения гарантирования не финансовыми инструментами, а сырьем и землей.  Некоторые главы государств высказывают сомнение, что Латинская Америка стремительно меняет один протекторат (США) на другой (Китай). В этой связи министр иностранных дел Китая Ванг И даже вынужден был сделать специальное заявление. "Все операции осуществляются при свете солнца. Нет никакого одностороннего доминирования, все стороны участвуют на равных основаниях. Нет никаких сомнительных сделок, все открыто и прозрачно. Нет никакого принципа "победитель получает все". Мы выступаем за принцип "выигрывают все", – заявил он. Раздвинув горизонты своего влияния через Атлантический океан, китайский "пояс и путь" фактически опоясал экватор. И не имеет значения, где проходил древний "Шелковый путь". Зато точно известно, где пройдет Великий Шелковый путь 21-го века.