Жаркий июль 2018-го

Середина лета обещает быть очень жаркой. 9 июля состоится саммит Украина-ЕС (прошлогодний саммит в Киеве закончился без итоговой декларации, в которой Киев надеялся увидеть признание Евросоюзом европейских стремлений Украины. С тех пор прошли выборы в Германии и России, США поссорились с "семеркой" и ЕС, в Берлине, Париже и Риме заговорили о необходимости диалога с Москвой);

11-12 июля – саммит НАТО, в котором впервые примет участие Дональд Трамп и куда пригласили украинскую и грузинскую делегации (Венгрия заявила о том, что заблокирует любое решение Альянса, принятое в отношении Грузии и Украины), а 16-го июля в Хельсинки произойдет столь давно ожидаемая Москвой встреча Путина и Трампа, где тоже без обсуждения ситуации в Украине не обойтись. Тем временем Евросоюз в очередной раз продлил санкции против России, а члены Североатлантического альянса согласовывают позиции в связи с письменным обращением Трампа к лидерам ряда стран НАТО, в котором президент США в резкой форме потребовал от них увеличить расходы на оборону.

Эти новости доминируют в мировых СМИ. При этом несколько вне их поля зрения остается ряд немаловажных событий, непосредственно касающихся взаимоотношений в современном геополитическом треугольнике США-Китай-Россия. Так, 6 июля Трамп заявил о введении новых тарифов на крупные объемы китайского экспорта (и Китай ответил симметрично), а 16-17 июля в Пекине пройдет саммит ЕС-Китай. На прошлой неделе высокопоставленная китайская делегация находилась в Европе, пытаясь убедить Брюссель и Берлин объединить усилия в противостоянии намерениям Трампа разрушить сложившуюся систему мировой торговли. Не взирая на крайние расхождения с Трампом, европейцы пока сопротивляются настойчивым предложениям Пекина. Однако не совсем ясно, сохранится ли такая позиция после саммита НАТО, дискуссия на котором обещает быть жаркой.

При всем уважении к Евросоюзу, который отчаянно борется за сохранение единства и солидарности в своих рядах, превращение "треугольника" в "квадрат" не просматривается. Крупнейший экономический блок никак не может определиться, что важнее – принципы или деньги. В центре внимания прошедшего в конце июня саммита ЕС была проблема беженцев, по которой в целом вроде бы удалось договориться. ЕС заплатит Турции за то, чтобы та продолжала удерживать у себя 3.5 млн сирийцев, а в ряде стран создадут лагеря для мигрантов. Правда, детали договоренностей остаются неясными, как и то, удастся ли реализовать намеченный план. При этом внутри ЕС продолжаются разногласия по поводу "Северного потока-2", совместной оборонной политике и торговой политике в отношении США (стороны уже активно обмениваются введением пошлин во взаимной торговле). Пока ЕС занят собой, "треугольник", как кажется, стоит на пороге реально важных изменений, которые вполне возможно произойдут и в Хельсинки, и в Пекине.

Попробуем спрогнозировать, чего можно ожидать от встречи Трампа и Путина. При анализе подготовки этой встречи и ее возможных результатов целесообразно исходить из двух принципиальных позиций, которые обуславливают внутреннюю мотивацию и логику Трампа. Во-первых, считает он, США – великая страна, единственный глобальный центр силы. Во-вторых, он сам – лучший президент всех времен, всегда успешен и никогда не ошибается. Он обещал вступить в диалог с Россией – и держит свое слово. Любая критика в его адрес – это происки врагов из Демократической партии и неправдивых СМИ. Трампа на встрече с Путиным могут интересовать следующие вопросы: (1) Заверения, что Россия не вмешивалась в выборы. Это главная задача. Трампу прежде всего нужно устранить эту угрозу, особенно после того, как Комитет по разведке Сената США пришел к выводу, что Россия вмешивалась в выборы на стороне Трампа, а отчеты ЦРУ, ФБР и АНБ были справедливыми и честными. (2) Прогресс в отношении Украины – это нужно для смягчения санкций. Например, речь может идти о согласии Путина на введение миротворцев на Донбасс. При этом детали миротворческой операции не будут обсуждаться, их отложат "на потом". (3) Урегулирование сирийского кризиса, в котором гарантировано не должно быть места Ирану. (4) Обсуждение проблемы Северной Кореи – Трамп захочет заручиться поддержкой Путина хотя бы для того, чтобы несколько сбалансировать ключевую роль Китая. Для того, чтобы облегчить взаимопонимание с Россией, на прошлой неделе США и Саудовская Аравия вроде бы договорились увеличить добычу нефти на 2 млн. баррелей в день в дополнение к решению ОПЕК увеличить добычу на 1 млн. баррелей. При этом Трамп обвинил ОПЕК в спекуляциях на рынке нефти и пригрозил ответными мерами. В результате принятых решений ожидается падение цен на нефть, что, разумеется, ударит по России, хотя есть и другая важная цель этих действий – Иран. Правительство Индии уже предупредило свои компании о необходимости поиска альтернативных поставщиков (Индия является крупнейшим покупателем иранской нефти).

В свою очередь, со стороны России, вполне вероятно, будут озвучены такие позиции: (1) Гарантии США о невступлении в НАТО Украины и Грузии. (2) Прекращение размещения войск НАТО в Польше и государствах Балтии. (3) Отмена санкций, введенных, по мнению России, несправедливо, поскольку Россия, во-первых, не вмешивалась в американские выборы, во-вторых, не вводила войска в Украину (на Донбасс) и в-третьих, не захватывала Крым, который, якобы вошел в состав РФ на основе законного волеизъявления "народа" Крыма. Фактически, Путин будет настаивать на признании России равным центром силы, с которым должны согласовываться все вопросы мировой политики.

В любом случае, будут достигнуты конкретные договоренности или нет, результаты саммита будут объявлены "историческими", подтверждено намерение о нормализации отношений при "сохранении" спорных моментов, среди которых – Крым и судьба Асада в Сирии. Путин получит больше выгоды от саммита, чем Трамп, поскольку сам факт встречи после его недавних контактов с Меркель, Макроном, Си Цзиньпинем, визита в Австрию и на саммит ШОС будет преподнесен как отсутствие изоляции Москвы, возврат в "высшую лигу" мировой политики. Скорее всего, Путин заверит Трампа, что Россия не вмешивалась и не будет вмешиваться в выборы в США, в принципе согласится на миротворцев в Украине (имея в виду их особый мандат, включающий участие дружественных России миротворческих контингентов), откажется от открытой поддержки Ирана в Сирии. Все эти полумеры будут преподнесены Трампом как огромный успех, хотя на самом деле ни к чему существенному не приведут. Санкции США против России введены Конгрессом и Трамп не может их отменить. США не признают Крым российским. В то же время Трамп может заявить о бесперспективности идеи членства Украины и Грузии, учитывая и без того крайне напряженные отношения с трансатлантическими союзниками.

В то же время, для переговаривающихся в Хельсинки сторон будет очень важно, что будет происходить в те же дни в Пекине в ходе диалога ЕС-Китай. КНР – крупнейший в мире экспортер с объемом экспорта 2,26 триллионов долларов, что на треть превышает экспортный потенциал США (1,547 триллиона) или Германии (1,448 триллиона) и в семь раз больше экспорта России (363 миллиарда). США и ЕС являются крупнейшими торговыми партнерами Китая с позитивным сальдо в пользу Поднебесной. Именно на европейский рынок направлена инициатива "Один пояс-один путь", к которой в Брюсселе относятся с большим недоверием. В условиях торговой войны Трампа против Китая и стран Запада, в Пекине пытаются найти в лице ЕС союзника, соглашаясь даже на открытие определенных сегментов бездонного китайского рынка для европейских производителей. Китай предлагает ЕС совместно выступить против США в рамках ВТО. После визита Вице-президента Китая в Брюссель и Берлин в китайских СМИ появилась информация, что крупнейшие торговые партнеры договорились, что выглядит настоящим прорывом с учетом печального опыта саммитов в 2016 и 2017, которые закончились ничем из-за массы разногласий, как политических, так и экономических. Однако авторитетные источники в Брюсселе опровергают готовность Евросоюза к солидарности с Пекином против США, даже не взирая на недружественную политику Трампа.

По мнению европейских экспертов, закрытые рынки Китая, стремление к доминированию на мировых рынках и манипуляции в торговле и инвестициях (к примеру, китайцы могут инвестировать в страны Запада, и делают это, однако обратный процесс невероятно затруднен) являются еще большей угрозой мировой экономике, чем тарифы Трампа на продукцию европейской металлургии. Однако если Китаю и ЕС удастся договориться, это будет означать серьезнейший удар по единству Запада, что, несомненно, укрепит позиции Путина, пытающегося развивать стратегические отношения с Китаем. Если же ЕС останется верным духу трансатлантической солидарности, то более прочными будут выглядеть позиции Трампа, даже, если ему это будет безразлично. Следует признать, что для Китая этот саммит более важен, чем для ЕС, поскольку экономика страны очень зависит от экспорта, и любые ограничения рассматриваются как угроза экономической стабильности.

Ко всему же в первом полугодии 2018 года заметно замедлилась реализация концепции "Один пояс – один путь". По мнению специалистов, первая, самая доступная "порция" инвестиционных проектов уже была реализована (например, порты в Греции и на Шри Ланке), опыт работы с китайскими инвестициями стал отпугивать потенциальных партнеров, а хаотичная работа китайских компаний и инвестиционных агентств не дает четкой картины продвижения вперед. Перед саммитом ЕС-Китай в Пекине проводят серьезный анализ того, что уже было сделано, чтобы аргументированно противостоять во многом справедливой критике лидеров стран Европы в особом, протекционистском характере китайских инвестиций, подозрительно напоминающих финансовый механизм захвата инфраструктуры и ресурсов через долговые обязательства.

Доля Украины в мировой торговле крайне мала. Мы экспортируем всего на 43 млрд. долларов, и поэтому дискуссии в украинском контексте касаются прежде всего политического блока вопросов и аспектов безопасности. В то же время, Украина глубоко интегрирована в мировую систему торгово-экономических отношений, и то, о чем договорятся "вершины" геополитического треугольника, является важным и для нас. Главное понимать, в чем наш, украинский интерес, и искать те решения, которые позволят восстановить территориальную целостность, укрепить суверенитет и сохранить экономический рост в условиях, когда основные политические игроки уже, кажется, сами запутались в поиске оптимальных решений собственных проблем.