Первая феминистка Руси – святая Анна Киевская и ее Пансион Благородных Императриц

Если упомянуть об Анне Киевской – все сразу вспомнят об Анне Ярославне королеве Франции.

Но была у нас еще одна Анна, которая в отличие от Анны Французской, даже удостоилась звания святой.

Анна-Янка  - внучка Ярослава Мудрого, сестра Владимира Мономаха.

Первая феминистка Руси…

Святая феминистка!

Лишь спустя сотни лет суфражистки поднимут на копья вопрос о женском образовании (чуть раньше возникнут и пансионы благородных девиц, и монастыри с обучением). Лишь в ХХ веке Шура Коллонтай станет женщиной-послом…

Но задолго до них святая Анна откроет в Киеве первую школу для девушек (первую на Руси и, по мнению ряда историков, – самую первую в Европе!)  и возглавит посольство в Византию.

Анна королева Франции, к слову, приходилась Анне-Янке родной теткой, король Франции Филипп I – двоюродным братом. Мы гордимся и часто повторяем, что приехавшая из Киева Анна Ярославна писала минимум на двух языках, в то время когда французские дворяне еще ставили вместо подписи крестик. И святая Анны была достойно своей тезки и тетки – и гордо несла идею женского образования на Руси:

"..собравши же младых девиц неколико, обучала писанию, також ремеслам, пению, швению и иным полезным им знаниям".

Достойной своей прапрабабки – княгини Ольги. Летопись доносит до нас полулегенду: в нашу красавицу-княгиню влюбился император Византии и сделал ей предложение, но великомудрая Ольга нашла дипломатический способ отказать ему – приняла христианство, попросила императора стать ее крестным отцом, а потом сделала "Ой... запамятовала!" – ведь по правилам крестный отец не может стать мужем собственной "дочери".

Это только легенда, будущая святая Ольга не могла стать императрицей. Но сам ее визит в Византию имел значение. Как и визит святой Анны. В 1089 во главе посольства она направляется в Константинополь. После смерти киевского Митрополита Иоанна I I, стольному Киеву понадобился новый церковный глава, и Анна-Янка лично привозит сюда нового Иоанна под номером I I I.  И если Ольга в свое время имела официальный статус правительницы Киева, матери князя, юная Анна в роли посла – фигура куда более неожиданная.

Конечно, тут сыграло роль ее происхождение – кровь из Мономахов, а, возможно, и знание языка – ведь ее мать, которую Анна потеряла еще в детстве, была византийской царевной. И все же стоит отметить – ни до, ни после святой Анны Киевской женщина на Руси не принимала решение, какому мужчине стать в Киеве во главе церкви!

"В тот же год пошла в Греческую землю Янка, дочь Всеволода, о которой говорилось прежде. И привела Янка митрополита Иоанна"

Впрочем, кабы я писала не статью, а роман я бы задумалась, было ли это единственной причиной ее визита? Существует версия: Анна-Янка была помолвлена с византийским царевичем. Есть и легенда, мол, Анна отправилась в Византию и провела там почти год,  чтобы встретиться со своим женихом. Увы, на деле ее жених в 1089 году уже почил в бозе  - вследствии дворцовых и интриг царевича насильно заставили постричься в монастырь, где он и отдал богу душу.

А вскоре в монастырь постриглась и сама Анна…

Да не в простой – для нее организовали специальную обитель – Андреевский Янчин монастырь, игуменьей которого она стала.

По этому случаю там и поставили первую известную нам Андреевскую церковь на святой Андреевской горе.

Самая первая церковь Андрея Первозванного была построена в Киеве для Янчиного монастыря, расположенного между нынешней Андреевской церковью и Михайловским монастырем

Быть может, построенный специально для нее женский монастырь был лишь коробочкой, в которой она (первая инокиня-девственница княжеского рода) спрятала свое разбитое сердце, так и не познавшее брака и любви?

А, может, ее монастырь на Святой горе стал крепостью, против всех вызовов времени, которым успешно противостояла правнучка, внучка, дочь и сестра киевских князей.

Мы не знаем точной даты ее рождения. Возможно, в момент пострига ей было уже под 30, а, возможно, всего 22. Но она стала первой княжной, которая ушла в монастырь молодой. До нее, женщины княжьего звания задумывались о боге лишь "ближе к песни" – овдовев и похоронив мужей-князей, завершали свои дни в монастырях, подобно Рогнеде и Ингигерде.

Почему же Анна-Янка приняла этот постриг?

Она была единственной дочерью князя Киева и его первой жены царевны-Мономахини – все основания, чтобы и в 30 лет слыть завидной невестой №1!

Или, быть может, все дело в том, что лишь официальный статус игуменьи давал ей положение независимой женщины, возможность вести самостоятельную жизнь?  Девица, пусть и княжьего рода не могла "править посольство" в другую страну, заниматься церковной и политической деятельностью и организовывать школы для девушек. Не говоря уже о статусе мужней жены, получив который, она должна была уехать в другое королевство.

Быть может, ей просто не хотелось стать лишь игрушкой в чужих краях и чужих руках,  повторить судьбу своей сводной сестры – прекрасной Евпраксии?

Евпраксия

Анна-Янка была не первой игуменьи Киева (в 1113 году летопись упоминает о кончине девяностолетней игуменьи Лазарева монастыря), но ее обитель, несомненно, была совершенно особенной. И дело не только в том, что задолго до возникновения Киевского Института благородных девиц, там появилась школа для девушек... Янчин монастырь можно было бы смело назвать "пансионом" благородных, княгинь и императриц!

Мачеха Анны-Янки – ее тезка Анна, вторая половецкая жена князя Всеволода, была похоронена в Янчиной обители. Вдовствующая княгиня умерла за год до самой Янки. После смерти мужа вдова осталась жить в Киеве, пользовалась здесь уважением, даже участвовала в напряженных и успешных переговорах между своим пасынком Владимиром Мономахом и новым киевским князем. А перед смертью постриглась в Янчин монастырь, и впрямь ставший неким женским клубом для высокородных дам.

Здесь же приняла постриг и умерла младшая сестра Янки – Катерина. Здесь же, скорее всего, нашла приют и вторая дочь половецкой княжны Анны и князя Всеволода– скандальная и многострадальная Евпраксия, чье имя долгие годы не выходило из "желтых таблоидов" Европы XI века.

Ее муж император Священной Римской империи Генрих IV женился на прекрасной и юной киевской княжне, внучке самого Ярослава Мудрого по большой страсти, но ревновал ее столь сильно, что страсть превратилась в ненависть, а ненависть – в безумие.

Желая проверить целомудрие супруги  "Генрих велел одному барону искать её любви. Она не хотела слушать прелестника; наконец докуками его выведенная из терпения, назначила ему время и место для тайного свидания".

Вместо барона ночью на свидание явился сам император, но вместо жены он встретил дюжину молодцов в женских платья, которые "высекли его без милосердия" за оскорбление чести императрицы. Когда же Евпраксия узнала своего мужа, она воскликнула  "Для чего шел ты к законной супруге в виде прелюбодея?"

Похоже на сцену из "Женитьбы Фигаро" Бомарше или "Летучей мыши" Штрауса? Но веселого тут было мало. Вопреки всяческой логике помянутый выше барон все равно был казнен, а императрица Евпраксия – объявлена неверной женой и жестоко наказана.

"Он подверг её заключению, и с его позволения многие совершали над ней насилие". Евпраксия стала сексуальной рабыней, в покои которой муж отправлял все новых и новых мужчин. Император принуждал к этому даже своего взрослого сына от предыдущего брака, и, когда тот отказался наотрез, объявил его "не своим сыном".

В конце концов, несчастной Евпраксии удалось бежать из заточения. Получив покровительство Папы Римского, она обвинила мужа Генриха IV в том, что он заставлял ее участвовать в черных сатанинских мессах и оргиях, принуждая к супружеским изменам. Папа Урбан II признал ее правоту, предал императора анафеме, и даровал его супруге полное отпущение грехов.

Тут стоит добавить, что к тому времени у бедного папы Урбана уже пухла голова от любовных приключений нашей семейки – неугомонных потомков Рюрика.

В 1094-1095 он разбирал дело Епраксии. В 1095-м ему пришлось отлучить от церкви другого недостойного мужа – сына Анны Ярославны французского короля Филиппа I, порадовавшего любителей европейской светской хроники не менее скандальным амурным романом.

Влюбившись в некую прекрасную даму Бертраду де Монфор , король Франции похитил красавицу (с ее же согласия) привез во дворец и объявил своей женой. В этой романтической любовной истории была одна загвоздка – у короля уже была жена-королева, которую он просто прогнал, а у Бертрады уже имелся законный супруг.

Позже анафему с короля все же сняли, а вот снять с его шеи – прекрасную Бертраду так и не удалось никому. Сын Анны Ярославны сожительствовал с ней почти до самой смерти.

И, слушая все эти истории из первых уст от младшей сестрицы по папе Епраксии, Анна-Янка могла убедиться в верности своего решения – остаться незамужней, независимой и неподвластной никому.

Получив отпущение грехов, соломенная императрица Епраксия была отпущена на все четыре стороны, вернулась в родной Киев и постриглась в монахини. Вполне возможно в обители своей старшей сестры Янки, где нашли покой и ее мать и вторая сестра Катерина.

Анна Ярославна

И если на то пошло, стоит вспомнить еще одну интересную историю. Согласно строке из "Хроники аббатства Флери", тетка Янки – Анна Ярославна королева Франции, дважды овдовев "вернулась в свою родную землю".

Строка эта не менее (и не более!) достоверная, чем все прочие старые документы, по бледным истершимся буквам которых мы пытаемся восстановить свою давнюю историю. Историки, однако, не жалуют эту строчку, считая, что у вдовствующей королевы Франции не было ни малейших причин возвращаться на Русь, как это сделала та же императрица Евпраксия. Но, на мой взгляд, понимание, что дни твои сочтены, желание увидеть перед смертью родной дом – вполне весомые причины, тем паче, что в Киеве в те годы правил родной кровный брат Анны Ярославны – князь Всеволод Ярославович.

Приблизительным годом смерти Анны Ярославны Французской называют 1089 – она ушла через три года после основании Янкиного монастыря.

И – кто знает? – возможно, хроника аббатства не врет, и Анна Ярославна впрямь обрела вечный покой в своей родной земле – в Янчином "пансионе" благородных княгинь, княжон, императриц и королев.