Корчинский Александр
В первой части нашего журналистского расследования мы упоминали о допросе архитектора Михаила С., который признал собственное мужеложство, и о его трагической судьбе. Через два дня после допроса С. обнаружили в ванной мертвым. Официальная версия — самоубийство (мол, стыдно стало). Вот что установил следователь:
СМЕРТЬ В ВАННОЙ. "16 декабря 1973 года в 20 часов... был обнаружен в ванной комнате труп гражданина С-а М.И., члена КПСС... В квартире С. обнаружено несколько предсмертных записок... По их содержанию и смыслу видно, что С. решил покончить жизнь самоубийством... 14 декабря С. был допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу по обвинению Параджанова, привлекаемого прокуратурой УССР к уголовной ответственности за мужеложство. Из протокола допроса видно, что С. также занимался мужеложством... Единственным поводом к самоубийству С. могло послужить осознание им своего аморального поведения, а также боязнь ответственности за мужеложство... Постановил — уголовное дело по факту смерти С-а М.И. прекратить".
ИСПОВЕДЬ. Самого Сергея Параджанова следователь допрашивал многократно. Один из допросов растянулся на два дня (21—22 января 1974 года) и то, что говорил режиссер (во всяком случае, зафиксированное протоколом и скрепленное его подписью), похоже на крик его души.
"Я прекрасно понимал и понимаю неправильность и гнусность своего поведения при достижении удовлетворения своей половой страсти в сношениях с мужчинами. Как мог, я боролся с этим ненормальным чувством, женился... Но эта позорная страсть в отношении некоторых возбуждавших меня мужчин иногда становилась сильнее меня, тогда я не мог сдерживаться... Я считаю, что этот порок находится в моих генах от рождения... Братьев у меня не было, я рос и воспитывался вместе с сестрами, невольно разделяя их игры и интересы... Мне было чуть больше 20 лет, когда судьба столкнула меня с опытным профессиональным педерастом Микавой. Он занимал большой пост, был старше меня, воспользовался чувством моей благодарности за помощь в устройстве на учебу в консерваторию, и совратил меня. По его предложению я несколько раз вступал с ним в половые сношения в качестве активной стороны. Потом я нашел в себе силы порвать отношения с Микавой, бросил консерваторию и уехал в Москву. Потом поступил в институт кинематографии и думал, что мой порок никогда больше не проявится...
Женился, хотел ребенка. Семейное счастье было недолгим, мою жену-татарку убили татары за то, что она осмелилась выйти замуж по своему усмотрению не за татарина... В Тбилиси в 1948 году меня арестовали за связь с Микавой... Потом суд и помилование... Приехал на работу в Киев, сожительствовал с женщинами без каких-либо извращений. Наконец женился на Светлане Щербатюк, дождался рождения любимого сына... Потом разошелся со Светланой, вернее, она оставила меня... В 1964 году я от случайной связи во Львове заболел сифилисом. Заболевание не скрывал, сообщил об этом директору студии. Лечился, прекратил половую жизнь. Только тогда, когда мне врач официально разрешил жить половой жизнью, я возобновил отношения с М., был близок с другими женщинами. И опять меня стало беспокоить сильное влечение к мужчинам. Конечно, не ко всем, а только к некоторым, которые мне нравились и вызывали страсть... Я сдерживал себя, но в тех случаях, которые следствию известны, я удержаться не мог и добивался половых сношений. Половые сношения с мужчинами были более привлекательны для меня, чем близость с женщинами. Если от сношений с женщинами я безболезненно мог воздерживаться, то вспышки страсти к мужчинам буквально сжигали меня.
Я понимал, что влечение к мужчинам пагубно и говорил об этом своим товарищам. Многим я говорил, что я — педераст, но товарищи не верили, ругали меня, чтобы я не болтал глупостей. Другие знали, что я говорю правду и молчали. Своему самому большому и преданному другу Сурену Шахбазяну я как-то говорил, что мне нужно застрелиться, так как я не могу справиться со своей страстью к мужчинам..... В последнее время сдерживать себя от удовлетворения половой страсти к мужчинам я уже не мог, эта страсть оказалась сильнее меня. По поводу этой болезни к врачам не обращался... Когда в 1948 году я был арестован и привлечен к ответственности по делу Микавы, я дал правдивые и чистосердечные признания в своей причастности к преступной деятельности Микавы. Он в то время был председателем Грузинского общества культурных связей с заграницей, а раньше работал в системе органов госбезопасности Грузии... Инициатором нескольких актов мужеложства, которые были совершены меною и Микава, был последний, который, по существу, совратил меня... Под стражей я пробыл с 14 августа 1948 по декабрь 1948..."
ФИНАЛ СЛЕДСТВИЯ. В конце марта 1974 года следствие уже финишировало, Параджанова привлекли в качестве обвиняемого. Ему инкриминировали акты мужеложства с Владимиром К., Иваном П., Феликсом Д., что подпадало под ст. 122, ч. 1 УК УССР. Кроме того, инкриминировали ч. 2 той же статьи за совершенный акт мужеложства с Александром В., когда тот находился в беспомощном состоянии (был сильно пьян, а значит, был факт насилия над ним). А еще якобы распространял порнографию, что выражалось в том, что показывал знакомым такого рода изображения, чем нарушил ст. 211 УК.
В отношении Михаила С. (в связи со смертью), Александра В., Валентина П. и Феликса Д. следователь Макашов дело прекратил. В итоге под суд пошли только трое: Сергей Параджанов и Владимир К. по двум статьям (мужеложство и порнография, причем Параджанов по двум частям ст. 122), Иван П. — только по ст. 122, ч. 1. 9 апреля прокурор УССР Федор Глух утвердил обвинительное заключение и направил в Киевский областной суд. Первое заседание (закрытое) там наметили на 11 утра 23 апреля под председательством судьи Мищенко. Родня Параджанова просила перенести суд хотя бы на 10 мая, чтобы успеть привлечь московских адвокатов, но им отказали.
"ПРОКУРОР БЫЛ ЖЕСТОК, НО СПРАВЕДЛИВ
Суд был скорым, заседали всего два дня — 23 и 24 апреля 1974 года. В своем последнем слове подсудимый Параджанов сказал:
"Я свой гомосексуализм не скрывал и не скрываю, это моя болезнь, я болею с детства... Я не могу благодарить прокурора, он был жесток. Жесток, но справедлив и от закона не отступил ни на йоту. Я приношу свои извинения конвою, этим прелестным мальчикам, которые слушали всю эту грязь. Прошу суд вынести справедливый приговор".
Этот приговор прозвучал на другой день, 25 апреля. Был он точно такой, какой и просил прокурор: 1 год по ст. 122, ч. 1, один год по ст. 211, 5 лет по ст. 122, ч. 2. В итоге – пять лет в ИТК строгого режима для Параджанова. К. и П. получили по году условно с испытательным сроком на 3 года. Кассация Параджанову не помогла, Верховный суд СССР оставил приговор в силе. Начались самые страшные годы в судьбе знаменитого режиссера...
ЮРИЙ ИЛЬЕНКО: "У НЕГО СТАЛИ СОБИРАТЬСЯ ПЕДЕРАСТЫ И АГЕНТЫ КГБ..."
Юрий Ильенко. На съемках "Молитвы..." фото из личного архива
Доктор сказал: "Сергей Иосифович, никогда не соглашайтесь ни на какие уколы на зоне. Потому что есть команда ввести вам раствор гипса! А это тромб и остановка сердца..."
Родился 9 мая 1936 года в семье инженера и медработницы. В 1960-м закончил ВГИК. Главные вехи творчества (как режиссера, оператора, сценариста): "Тени забытых предков" (фильм получил 165 международных наград), "Белая птица с черной отметиной" (фильм удостоен Золотого приза Московского кинофестиваля), "Легенда о княгине Ольге" (фильм посмотрели 70 млн человек), "Молитва за гетьмана Мазепу" (показ в главной программе в номинациии "Вне конкуренции" на Берлинском кинофестивале). Академик, профессор, народный артист УССР, лауреат многочисленных премий. 15 лет преподавал на кафедре кинорежиссуры и кинодраматургии института им. Карпенко-Карого (которую сам и создал). Сейчас пенсионер-чернобылец 2-й категории. Готовит к печати трехтомник "Докладная апостолу Петру" о кино и не только...
— Вы помните детали суда над Параджановым, где выступали свидетелем?
— Помню, наверху, вроде как на галерке, сидели два человека, которых представили, как журналистов. Догадываюсь, из какой "конторы" они были на деле... Не знаю, сколько попало в протоколы, но я говорил 40 минут, разумеется, в защиту Сергея. Смысл моей речи сводился к тому, что власть в принципе не имеет права судить Параджанова, ибо его вклад в искусство неоценимо велик.
— С чего, по-вашему, начались неприятности у Параджанова?
— Случилось несчастье — покончил с собой архитектор Миша С. Причем якобы оставил после себя некое предсмертное письмо, в котором фигурировал Параджанов, но его никто не видел, исчезло при загадочных обстоятельствах. Остались только слухи, которые комментировать не желаю. Этот Миша на самом деле был из испанских детей, которых после крушения революции в Испании привезли в СССР. Кто-то попал в детдом, кого-то усыновили. Мише повезло, он попал в семью высокопоставленного украинского функционера С., где и вырос. И когда покончил с собой, разъяренный приемный отец посчитал, что во всем виноват Параджанов и с этой мыслью попал на прием якобы к самому Владимиру Щербицкому. Могущественный глава КПУ поддержал С. в его гневе и будто бы дал прямую команду: во что бы то ни стало найти компромат на Параджанова, посадить развратника и раз навсегда закрыть эту тему. (Эта версия не совсем "вяжется" по датам уголовного дела. Дело уже возбудили, а Михаил С. еще был жив и даже допрошен, а уж потом покончил с собой — см. публикацию рядом. — Авт.)
На тот момент я уже с Сергеем не общался, мы побили горшки намного ранее. Дело в том, что в его квартире на площади Победы стала собираться не та компания, что прежде. Вместо людей искусства — одни педерасты да агенты КГБ. А я не любил и не люблю ни тех, ни других.
— После суда вы виделись с Параджановым?
— После выхода из зоны Сергей несколько раз нелегально (официально ему это было запрещено) приезжал в Киев. Мы встречались и именно тогда он мне надиктовал на магнитофон свои зэковские рассказы. И сказал: "Я тебе их дарю!" Я использовал 12 сюжетов (всего их было больше), свел в один и фамилию Параджанова поставил, как соавтора сценария. В итоге снял фильм "Лебединое озеро. Зона", который, как известно, получил два приза на Каннском фестивале.
Некоторые из имеющихся у меня кассет я никогда не буду цитировать, потому что там содержание просто страшное. О его жизни там, на зоне... О системе "опускания" человека, которая его уничтожает полностью морально...
— И его там тоже "опускали"?
— Сергей не только сам через это прошел, но был и исполнителем, его принуждали. Параджанова несколько раз переводили из зоны в зону. Он рассказывал, что это было самое страшное — когда ночью за ногу тянут охранники, мол, вставай, тебя переводят... А на новой зоне — опять процедура "опускания", все муки и унижения сначала... Зон этих было много, сколько точно, не скажу, но когда я снимал фильм "Лебединое озеро. Зона", я объехал 42 зоны. И во многих нашлись следы пребывания Сергея Параджанова.
У него на зоне как-то был сердечный приступ. Попал в больничку и там его узнал врач, который видел "Тени...", был в восторге от фильма. И этот доктор сказал: "Сергей Иосифович, никогда не соглашайтесь ни на какие уколы на зоне. Потому что есть команда ввести вам раствор гипса! А это тромб и остановка сердца..." Сергей это запомнил и уколы себе, даже после зоны, всегда делал сам. Он был диабетик, ему требовался инсулин и я видел, как он колол его себе прямо через рубашку в живот... По его словам, это такой зэковский способ, считается, что если через рубашку, то она становится неким фильтром от инфекции. Вместо протирки спиртом...
Когда Луи Арагон и другие деятели искусства обратились к советскому руководству с просьбой освободить Параджанова, то Брежнев к их мнению прислушался и такую команду дал. Но... Сергея никак не могли найти на зоне — оказалось, что он был зэком без номера! Уничтожили все документы о его пребывания на зонах, потому что было негласное указание — он не должен был выйти на свободу никогда...
— Очевидно, что Параджанова посадили по чьей-то "высокой" команде. Неужели дело только в истории с Михаилом С.?
— Попытки изолировать его от общества были значительно раньше. Был эпизод с подписанием так называемого "письма Дзюбы". Надо сказать, что мифы о тогдашнем диссидентстве в Украине — это тоже такие же мифы, как и другие... Правда была в том, что Дзюба написал письмо в ЦК Компартии и ходил, искал тех, кто подпишет его. Что означало подписание? Означало, что тебя лишат работы, возьмут под "колпак" и, вообще, будут судить. Что, Дзюба этого не понимал? Тогда он был бы дурак, но это далеко не так... Ладно. Я был свидетелем того, как Дзюба пришел с предложением о подписании письма к Параджанову. Сергей его подписал. В принципе, это и была, так сказать, первая "наводка" на Параджанова для власти. Кстати, когда Сергей подписал это письмо и я тоже уже протянул свою руку с ручкой, чтобы подписать, то Параджанов схватил меня за эту руку и закричал Дзюбе: "Только Юру не впутывай сюда!"
Но была еще одна фантастическая мотивация того, почему Сергей пошел в зону. Дело в том, что Параджанов поначалу снял 4 или 5 плохих фильмов. И внезапно — "Тени...", которые просто сорвали крышу у мирового кино! Перед Сергеем встала серьезная проблема — создание следующего фильма. С его неимоверными амбициями, к тому же подкрепленными истинной гениальностью, ему надо было снять фильм еще более сильный, чем "Тени..." Но в той ситуации сделать это Сергей не мог. Что только он ни пробовал, но ничего похожего не получалось. И он стал делать все, чтобы его... посадили! Он и Тарковскому говорил: "Андрей, тебе, чтобы стать великим русским режиссером, надо два-три года посидеть в тюрьме". Параджанов сознательно шел на то, чтобы самим фактом своего ареста и нахождения в тюрьме поднять на немыслимую высоту свой миф, свой авторитет.
— Вы согласны, что Параджанов — гений?
— О Параджанове сложено много мифов, причем не без его помощи, ибо сам Сергей Иосифович был великий мифотворец. Я меня нет большого желания сегодня участвовать в этом мифотворчестве, скажу лишь, что Параджанов — фигура и более трагичная, и более конфликтная, и более гениальная, чем это зачастую представляется... Но это — мои знания о Сергее. А я знал его ближе многих, которые сегодня творят мифы...
Читайте также:
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы